Какой вклад внес бодуэн де куртенэ. Значение бодуэн де куртенэ иван александрович (игнатий-нецислав, baudouin de courtenay) в краткой биографической энциклопедии

Вступление

Языкознание

ЯЗЫКОЗНАНИЕ(лингвистика) – наука о естественном человеческом языке и вообще обо всехязыках мира как индивидуальных его представителях, общих законах строения ифункционирования человеческого языка.Различают наиболее общие и частные разделыязыкознания. Общий, один из крупных разделов языкознания, занимается свойствами,присущими любому языку, и отличается от частных языковедческих дисциплин, которыевыделяются в языкознании по своему предмету – либо по отдельному языку(русистика), либо по группе родственных языков (романистика).

Научноеязыкознание зародилось в начале 19 века в форме общего исравнительно-исторического языкознания. Основные направления в историиязыкознания: логическое, психологическое, младограмматическое, социологическое иструктурная лингвистика.

Всовременном языкознании сохраняется традиционно сложившееся разделениедисциплин.

Дисциплиныо внутреннем устройстве языка, или «внутренняя лингвистика», к нимотносятся: фонетика и фонология, грамматика (с подразделением на морфологию исинтаксис), лексикология (с выделением фразеологии), семантика, стилистика итипология.

Дисциплиныоб историческом развитии языка: история языка:

историческаяграмматика, сравнительно-историческая грамматика, история литературных языков, этимология.

Дисциплиныо функционировании языка в обществе, или «внешняя

лингвистика»,а именно: диалектология, лингвистическая география, ареальная лингвистика, социолингвистика.

Дисциплины,занимающиеся комплексными проблемами и возникающие

настыке наук: психолингвистика, математическая лингвистика, инженернаялингвистика (понимается иногда как прикладная дисциплина), прикладные, собственнолингвистические дисциплины: экспериментальная фонетика, лексикография, лингвостатистика,палеография, история письменностей, лингвистическая дешифровка неизвестных письменностейи другие.

Московскаялингвистическая школа

Сконца XIX столетия в языкознании, как в западном, так и в отечественном, началискладываться школы, в рамках которых развивались те или иные традиции изученияязыка: методологические взгляды на науку, решение принципиальных вопросоввозникновения языков, их эволюция и т.п.В России конца XIX века сложились двебольшие лингвистические школы - Московская и Казанская. Их основателями былидва великих русских лингвиста - Филипп Фёдорович Фортунатов и ИванАлександрович Бодуэн де Куртенэ. Естественно, основные взгляды на язык испособы его изучения «отцов - основателей» повлияли в дальнейшем и наисследования их учеников. В кругу научных интересов Фортунатова, например, выходиливопросы звуковой эволюции языков, отношение языка и мышления, грамматическаятеория, теория синтаксиса и т.д. Фортунатов и его ученики всегда отличалисьстрогостью научных исследований. Среди его учеников были Шахматов, Покровский, Поржезинский,Ляпунов, Томсон, Будде, Ушаков, Петерсон и другие.Идеи основателей школы и ихосновные научные принципы сохранило следующее поколение лингвистов Аванесов, Реформатский,Сидоров, Кузнецов. Это поколение отличали широта взглядов и интерес к новымметодам исследования языка. В науке в то время появилось новое направление - фонология.Именно эта проблема стала одной из центральных уже для третьего поколенияпредставителей Московской лингвистической школы. 30-е– 40-е годаXX века наоснове новых тогда структурных методов исследования языка и учения БодуэнаДеКуртенэ о фонеме сложилась фонологическая теория. Новое направление получилоназвание Московской фонологической школы, впоследствии она стала широкоизвестна во всём мире.

ИванАлександрович Бодуэн Де Куртене(Ян Игнаций) (1845–1929)

Биография

Необычнаяфамилия учёного восходит к древнему французскому родуДе Куртене, а предки егоправили в Латинской империи, государстве, основанном крестоносцами вКонстантинополе. Позже одна ветвь рода переселилась в Польшу, а сам ИванАлександрович принадлежал к польским дворянам. Он родился в Радзымине близВаршавы, в части Польши, которая входила в состав России; окончил Варшавскийуниверситет. Завершив обучение за границей и защитив в 29 лет докторскуюдиссертацию, Бодуэн де Куртене уехал преподавать в Казанский университет.Именно в Казани он нашёл себя как учёный: там сложилась его научная концепция.Позже де Куртене работал в Петербурге, где у него появилось тоже многоучеников. Он активно участвовал в политической жизни, выступая за права языковмалых народов России, за что в 1914 был арестован.В 1918 вернулся в Польшу, гдезанимался политической деятельностью. Умер БодуэнДе Куртене в Варшаве 3 ноября1929.

Научнаядеятельность

БодуэнДеКуртене - крупнейший русский и польский языковед.

Онсовершил переворот в науке о языке: до него в лингвистике господствовалоисторическое направление, а языки исследовались исключительно по письменнымпамятникам. Бодуэн доказывает, что сущность языка - в речевой деятельности, ипризывает к изучению живых языков и диалектов. Только таким путём можно понятьязыковый механизм и проверить правильность лингвистических описаний. Важностьэтого нового подхода к изучению языка можно сравнить с ролью, которую вестественных науках играет принцип эксперимента: без экспериментальной проверкитеория мертва.

Работаяв Казани в 1874-1883 годах, учёный основал Казанскую лингвистическую школу, врамках которой расцвёл талант выдающегося учёногоБогородицкого, под егонепосредственным влиянием проходило становление замечательных русскихлингвистов XX векаЩербы и Поливанова. Позднее он основал и Петербургскую школуязыковедов.

УченикиКуртене принимали активное участие в разработке новых алфавитов для языковнародов бывшего СССР.

СамБодуэнДе Куртене втечение многих лет изучал разные индоевропейские языки, которымивладел настолько, что писал свои работы не только на русском и польском, но ина немецком, французском, чешском, итальянском, литовском и других языках. Онпроводил по нескольку месяцев в экспедициях, изучая славянские языки и наречия,и при этом тщательно записывает все фонетические их особенности. В то времяподобная методика изучения языка многим казалась странной: ведь лингвистикабыла наукой кабинетной, книжной.Его открытия в области сопоставительного(типологического) анализа славянских языков предвосхитили появление идей, которыепозднее нашли своё отражение в работах выдающегося типолога–слависта Якобсона.Из фонетических работ Бодуэна выросла его теория фонем и фонетическихчередований, которая до сих пор сохраняет свою научную ценность.Теория изложенав его «Опыте фонетических чередований» (1895).Логическим развитием теории фонемявилась созданная Бодуэномтеория письма. В ней были заложены многие основныеидеи и понятия, фигурирующие в современных работах. Таким образом, Бодуэн выступилосновоположником фонологии и предшественником теории Трубецкого.

Принципыизучения фонетики и грамматики для Бодуэна де Куртенэ определял психологическийподход к языку. Новый этап в развитии фонетики начался с рождениемэкспериментальной фонетики. Впервые появилась возможность с помощью приборовизучать акустические свойства голосового аппарата человека. В связи с этимБодуэнДе Куртенэ разграничил две разные дисциплины, изучающие звуки речи.Однаиз них - это акустико-физиологическая фонетика, исследующая объективные свойствазвуков с помощью приборов. ДругойДе Куртене дал название «психофонетика», однакопозже для неё установился термин фонология.

БодуэнДеКуртене первым начал применять в лингвистике математические модели. Доказал, чтона развитие языков можно воздействовать, а не только пассивно фиксировать всепроисходящие в них изменения. На основе его работ возникло новое направление -экспериментальная фонетика. В XX веке в этой области учёные добилисьвыдающихсярезультатов.

ЛингвистикуБодуэн рассматривал как психологическую и социальную науку, занимая позициипсихологизма, считал единственной реальностью язык индивидуума, однако в то жевремя стремился к объективному подходу к языку, одним из первых поставил вопросо точных методах в лингвистике, предлагал выделять слова на основе строгихпроцедур. Впервые в мировой науке разделил фонетику на две дисциплины:антропофонику, изучающую акустику и физиологию звуков, и психофонетику, изучающуюпредставления о звуках в человеческой психике, т.е. фонемы; впоследствии этидисциплины стали называть соответственно фонетикой и фонологией, хотя некоторыеиз непосредственных учеников Бодуэна пытались сохранить его терминологию. Ввёлв науку о языке термины «фонема» и «морфема» в их современном понимании, объединивв общем понятии морфемы как минимальной значимой единицы языка понятия корня иаффикса. Одним из первых отказался считать лингвистику только историческойнаукой и изучал современные языки. Исследовал вопрос о причинах языковыхизменений, занимался социолингвистикой. Полемизировал с логическим подходом кязыку, младограмматической концепцией звуковых законов, использованием в наукео языке метафоры «организма».

Куртеневпервые выделил главную единицу фонологии - фонему. Этот термин существовал ираньше, но БодуэнДе Куртене придал ему новый смысл: фонема в отличие от звуковсуществует вполне объективно, одинаковым образом для всех. Как мельчайшаяединица языка, она принадлежит сознанию человека, а не потоку звуковой речи. Вфонему объединяются звуки, которые для носителя языка не различаются междусобой. БодуэнДе Куртене при выделении фонемы прямо опирался на «языковое чутьё»носителей языка. Безусловно, психологическое восприятие фонемы отражается вбуквенных письменностях.

Другойединицей языка, впервые выделенной И.А. Бодуэном Де Куртене, была морфема (отгреческого слова «форма»). Понятие морфемыДе Куртене также связывал счеловеческой психикой. Понятие морфемы, как и фонемы прочно вошло в мировуюнауку о языке. Одним из первых в мировой науке БодуэнДе Куртене поставил вопросо том, что такое слово, оказывается, что слово можно определять по-разному, аразличные его свойства требуют выделения разных единиц, которые могут несовпадать друг с другом и с тем, что обычно называют словом.

Всеперечисленные проблемы И.А. Бодуэн Де Куртене рассматривал на материалесовременных языков, не обращаясь к языковой истории. БодуэнаДе Куртенеинтересовало не только, как конкретно изменялся тот или иной звук в каком-либоязыке, но и поиск закономерностей языковых изменений. Он старался выявитьпричины таких изменений.

БодуэнДеКуртене коренным образом переработал и подготовил третью и четвёртую редакциисловаря Даля, сделав его более упорядоченным, уточнив этимологии, исправивразделение на гнёзда (у Даля часто произвольное), а также пополнив его новымисловами, в том числе внеся отсутствовавшую у Даля вульгарно-бранную лексику. Засвои дополнения был подвергнут жёсткой критике, в советское время «Бодуэновскийсловарь Даля» не переиздавался. Переиздания советского времени опираются наоригинальный текст второго издания словаря Даля, версия Бодуэна обычносчитается самостоятельным словарём. При активном участииДе Куртене былаподготовлена реформа русской орфографии, осуществлённая в 1917-1918 году.

Первымиз профессиональных лингвистов он обратил серьёзное внимание на создававшиеся вто время искусственные международные языки, неоднократно выступал сторонникомэсперанто.

То,что в своих исторических исследованиях И.А. Бодуэн Де Куртене всегда стремилсявыявить общее направление развития языков, позволило ему понять одну изважнейших закономерностей в истории русского языка. Изучив памятникиписьменности, БодуэнДе Куртене обнаружил, что многие внешне различныефонологические изменения отражают одну и ту же тенденцию. Роль гласных вразличении слов неуклонно ослаблялась, а роль согласных, напротив, усиливалась.ДеКуртенесчитал, чтолингвистика должна уметь не только объяснять факты прошлого, нои предсказывать развитие языков в будущем. БодуэнДе Куртене был прав: и в 20столетии русская фонология развивается именно в указанном направлении. Прав былБодуэн Де Куртене и в том, что современное языкознание обращает наибольшеевнимание на «живые языки, доступные для наблюдения»; возросло значениеэксперимента; языкознание всё более сближается с психологией и социологией, психолингвистикаи социолингвистика сложились как особые дисциплины. Наконец, как и предсказывалБодуэнДе Куртене, лингвистика превратилась в «более точную науку», в которойтеперь всё чаще применяется «количественное, математическое мышление».

Куртененазывал себя «автодидактом» и не считал себя ничьим учеником. В Россиион поправу считается отечественным языковедом. Иван Александрович был выдающимсялингвистом своего времени. Он прожил долгую и в целом счастливую жизнь, хотябыли в ней и вынужденная разлука с родным краем, и даже тюремноезаключение.Научная деятельность БодуэнаДе Куртене была многообразной, онабыланасыщена поисками и творчеством.

Куртеневнёс неоценимый вклад в науку о языке, он разрабатывал разные методы и теорииразвития языка, способствовал разделению его на особые системы. Он обогналсвоёвремя, и многие высказанные им идеи начали углублённоразрабатываться влингвистике лишь десятилетия спустя.

Список литературы

Большаяэнциклопедия Кирилла и Мефодия (Главный редактор Т. Г. Музрукова).

Энциклопедиядля детей. Языкознание. Русский язык. (Главный редактор М. Аксёнова).

Энциклопедическийсловарь юного филолога (языкознание). (Главный редактор Г. В. Степанов).

«Бодуэнде Куртенэ Иван Андреевич» (статья из Энциклопедического словаря Брокгауза иЕфрона)

«Избранныетруды по общему языкознанию» (Бодуэн Де Куртене И. А. 1963 год)

«Бодуэнде Куртене, Иван Александрович» (Статья из свободной интернет-энциклопедии«Википедии») (http://ru.wikipedia.org/wiki/Бодуэн_де_Куртене,_Иван_Александрович)

«Русскиелингвисты» (Статья с сайтаучебно-справочного материала“Русская фонетика”)

(http://fonetica.philol.msu.ru/nn/n4)

Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта referat.ru

Бодуэн де Куртенэ (Baudouin de Courtenay) Иван Александрович (Ян Игнаций) , русский и польский языковед, член-корреспондент Петербургской АН (1897). Оказал большое влияние на развитие общего языкознания. Основоположник казанской , позже петербургской лингвистической школы (1874). Отредактировал и дополнил «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля (3 издание, 1903 - 1909 и 4 издание, 1912 - 1914).

В 1866 окончил Главную школу в Варшаве, затем несколько лет стажировался в Праге, Вене, Берлине, Лейпциге. Изучал диалекты словенского языка на территории, ныне принадлежащей Италии. В 1874 защитил докторскую диссертацию. Профессор университетов в Казани (1875–1883), Юрьеве (Тарту) (1883–1893), Кракове (1893–1909, в то время Австро-Венгрия), Петербурге (1900–1918). Выступал в защиту прав языков национальных меньшинств России, за что в 1914 был арестован. В 1918 вернулся в Польшу, где занимался политической деятельностью.

Бодуэн де Куртенэ совершил переворот в науке о языке: до него в лингвистике господствовало историческое направление, а языки исследовались исключительно по письменным памятникам. Он доказал, что сущность языка заключается в речевой деятельности и что необходимо изучать живые языки и диалекты для понимания внутренних механизмов функционирования языка. Ввел принцип экспериментальной проверки, с помощью которой можно доказывать или опровергать истинность лингвистических описаний.

В течение многих лет изучал разные индоевропейские языки, работал в экспедициях, исследовавших славянские языки и диалекты, фиксировал все их фонетические особенности. Его открытия в области изучения звукового строя славянских языков оказали решающее влияние на развитие фонетики, а через нее и на общее языкознание. Эти исследования позволили Бодуэну де Куртенэ создать теорию фонем и фонетических чередований, изложенную в его «Опыте фонетических чередований» (1895). Идеи, выдвинутые им, повлияли на работы Л. В. Щербы (с 1909), а позже и на западную науку: труды Пражского лингвистического кружка (работы Н. С. Трубецкого и Р. О. Якобсона). На основе его работ возникло новое направление – экспериментальная фонетика , логическим продолжением которой явилась созданная им теория письма. Бодуэн де Куртенэ первым начал применять в лингвистике математические модели. Доказал, что на развитие языков можно воздействовать, а не только пассивно фиксировать все происходящие в них изменения. Он стоял у истоков лингвистического направления, получившего название теории и практики языкового строительства или языковой политики. Рекомендовал широко пользоваться сопоставлением генетически не родственных языков, считая, что это поможет открыть наиболее общие закономерности их развития. Строго различая, но не противопоставляя диахронию и синхронию, Бодуэн де Куртенэ рассматривал отдельные языки как исторически изменяющиеся системы. Он подверг анализу понятие «родства языков» и дал обзор славянских языков. Считал, что языкознание должно опираться на достижения психологии и социологии, а полное исследование языковых фактов невозможно без обращения к данным этнографии, археологии и истории культуры.

Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ (Jan Ignacy Niecislaw Baudouin de Courtenay) является основателем и главой всемирно известной Казанской лингвистической школы.
И.А.Бодуэн де Куртенэ родился 1 (13) марта 1845 года в семье землемера в городке Радзымине близ Варшавы. В 1862 году поступил на историко-филологический факультет Варшавской главной школы (прежнее название Варшавского университета). После окончания школы в 1866 году был командирован за границу и был в университетах Праги, Йены, Берлина.

В течение 1868-1870 гг. под руководством И.И.Срезневского работал в Санкт-Петербургском университете над диссертацией "О древнепольском языке до XIV столетия", которую защитил в 1870 г. и получил степень магистра сравнительного языковедения. За работу "Некоторые случаи действия аналогии в польском склонении" в 1870 году получил в Лейпциге степень доктора философии.

В 1873 году Бодуэн баллотируется на вакантную должность доцента кафедры сравнительного языковедения Казанского университета. Совет университета 24 августа 1874 года единогласно избрал И.А.Бодуэна де Куртенэ на эту должность.

В мае 1875 года в Петербургском университете Бодуэн защитил докторскую диссертацию "Опыт фонетики резьянских говоров" (за эту работу Академия наук присудила ученому Уваровскую премию).

В октябре 1875 года И.А.Бодуэн де Куртенэ начинает работать в Казанском университете в должности доцента. В 1876 г. получает звание экстраординарного профессора, а в 1877 г. - ординарного профессора кафедры сравнительного языковедения.

В Казанском университете вокруг Бодуэна объединилась талантливая молодежь (Н.В.Крушевский, В.А.Богородицкий, А.И.Александров, А.И.Анастасиев, С.К.Булич, Н.С.Кукуранов и др.); сложился круг единомышленников, сформировавшийся в Казанскую лингвистическую школу.

Роль Казанской лингвистической школы, "Казанского лингвистического кружка" в развитии языкознания конца XIX-XX веков высоко оценивается учеными разных стран и направлений. Приведем только несколько высказываний:

"Можно сказать без всякого преувеличения, что ни в одном лингвистическом сочинении, написанном в 70-80-х годах прошлого века, нельзя найти мыслей, настолько созвучных современной нам науке, как те, которые в изобилии рассыпаны в казанских работах Бодуэна де Куртенэ" [Вяч.В.Иванов, 1960].

"Молодые казанские лингвисты образовали авангард современного структурализма" [Б.Коллиндер, 1962].

"Исключительный характер казанского кружка состоял в том, что здесь, вдали от западных университетских центров, разрабатывались основные теоретические положения, которые в дальнейшем оказали значительное влияние на развитие мировой лингвистики" [Д.З.Радваньска-Уильямс, 1993].

После Казанского университета Бодуэн работал в Дерптском (1883- 1893), Ягеллонском (1893-1900) в Кракове, Петербургском (1900-1918) и Варшавском (1918 - 1929) университетах.

Бодуэн был избран действительным членом Краковской АН (1887), членом-корреспондентом Петербургской АН (1897), удостоен звания почетного доктора (члена) Казанского (1901), Тартуского, Варшавского университетов, являлся членом ряда научных обществ.

Введение ...………………………………………………………………2

Глава 1. Жизнь и творческая деятельность и.А. Бодуэна де Куртенэ

1.1. Казанская школа и другие лингвистические кружки………….3-4

1.2. И.А. Бодуэн де Куртенэ и современное ему языкознание…….4-5

1.3. Принципы суждений И.А. Бодуэна де Куртенэ………………..6-7

Глава 2. Лингвистические взгляды и.А. Бодуэна де Куртенэ

2.1. Понятие языка и языковых законов…………………………….8-9

2.2. Понятие фонемы…………………………………………….…..9-13

2.3. Учение о графеме и морфеме…………………………………13-15

2.4.Синтагма. Иерархия языковых единиц……………………….16-19

Заключение …………………………………………………….…..20-21

Список использованной литературы ……..…………………….....22

Введение

В середине XX века лингвистические работы И.А. Бодуэна де Куртенэ начали представлять немалый интерес для ученых, занимавшихся языкознанием. Как известно, в XX веке стали актуальными те проблемы, которые Бодуэн де Куртенэ исследовал в конце XIX и начале XX века, наиболее интересный и продуктивный период его творческой деятельности. Его идеи стали активно развиваться в современном нам языкознании. Безусловно, его наивысшей заслугой считаются создание теории фонем и основание фонологии как нового раздела. Помимо этого, ему были близки проблемы смежных с языкознанием наук, в особенности психологии. Неудивительно, что в поисках ответов на интересовавшие его вопросы, ученый нередко выходил за рамки языкознания. Как постепенно выяснилось, учения Бодуэна де Куртенэ оказали сильнейшее влияние не только на лингвистическое учение в Польше и России, но и в Западной Европе.

Глава 1. Жизнь и творческая деятельность бодуэна де куртенэ

1.1. Казанская школа и другие лингвистические кружки.

Иван Александрович (Ян Игнацы Нецислав) Бодуэн де Куртенэ родился в 1845 году в Польше, где в 1866 году и окончил отделение славянской филологии историко-филологического факультета Варшавского университета, после чего был командирован за границу. Годы с 1868 по 1870 он проводит в Петербурге, где его научным руководителем стал И.И. Срезневский. В этот же период своей жизни он получает степень магистра за труд «О древнепольском языке до XIV столетия» и его допускают к чтению лекций по сравнительной грамматике индоевропейских языков. В последующие годы Бодуэн де Куртенэ был профессором в нескольких университетах России, но последние несколько лет он все же проработал в Варшавском университете в Польше, где и скончался в 1929 году. После многочисленных стажировок за рубежом Бодуэн де Куртенэ называл себя «автодидактом», ученым, пришедшим к своим взглядам и идеям самостоятельно, а не под влиянием какой-либо научной школы.

И.А. Бодуэн де Куртенэ не просто занимался научно-исследовательской и педагогической деятельностью. В разных городах и странах он организовывал научные кружки, куда объединял молодых специалистов, увлеченных вопросами языкознание. Первой из таких школ стала Казанская, которая, без преувеличений, сыграла большую роль в развитие лингвистики в России и за ее пределами.

Наиболее выдающимися представителями Казанской школы были В.А. Богородицкий, Н.В. Крушевский, С.К. Булич, А.И. Александров, В.В. Радлов. К числу польских учеников принадлежат Г. Улашин, К.Ю. Аппель, Ст. Шобер, Т. Бении, В. Дорошевский.

Казанской школой принято называть направление Бодуэна де Куртенэ независимо от того, где велись его лингвистические исследования. Исключение составляет лишь петербургский период, который вошел в языкознание под названием Петербургской школы.

Несмотря на весомый вклад, внесенный Казанской школой, в то время именование этого лингвистического кружка школой у многих ученых вызывало скептическую улыбку. Сам Бодуэн де Куртенэ комментировал это так: «Что нечто подобное существует, в этом не может быть ни малейшего сомнения. Ведь есть люди, заявляющие без стеснения о своей принадлежности к Казанской лингвистической школе; есть известные, общие всем этим людям приемы изложения и взгляды на научный вопросы; есть, наконец, известное, если не враждебное, то по крайней мере недоброжелательное отношение к «представителям» этой школы». [Шарадзенидзе 1980: 7]

1.2. И.А. Бодуэн де Куртенэ и современное ему языкознание.

Так или иначе, работы Бодуэна и взгляды Казанской школы до сих пор вызывают множество спорных вопросов. Одним из основных является вопрос о принадлежности Бодуэна к младограмматическому направлению. Как известно, он был современником младограмматиков. Ряд положений, выдвинутых ученым, сходится со взглядами малодограмматиков. Но в то же время это не мешало ему оспаривать многие из их теорий и предположений. Именно по этой причине его имя часто упоминается на ряду с теми, кто был в оппозиции к младограмматическому учению (Г. Шухардт, О. Есперсен). Однако было выдвинуто и до сих пор некоторыми учеными поддерживается теория о том, что Бодуэн с его учениками принадлежал к младограматическому направлению. Но тогда получается, что Бодуэн де Куртенэ был одновременно и приверженцем, и противником младограмматиков.

Еще одним из таких вопросов являются взаимоотношения Бодуэна и Крушевского с Ф. Соссюром. Многие ученые заметили сходство «Курса» Соссюра с идеями Бодуэна де Куртенэ, что вызвало огромное множество дискуссий. Встал вопрос, чем вызваны эти совпадения. Либо же это простое параллельное развитие взглядов, либо имело место быть влияние одного ученого на другого. Большинство исследователей высказались за влияние Бодуэна на концепции Соссюра, некоторые делали это в довольно резкой форме. Наиболее деликатным представляется высказывание В.В. Виноградова: «В настоящее время начинает развиваться и укрепляться убеждение, что Ф. де Соссюр был знаком с работами Бодуэна де Куртенэ и в изложении своего «Курса общей лингвистики» не был свободен от влияния бодуэновских теорий». [Шарадзенидзе 1980: 17]

Диапазон исследований Бодуэна де Куртенэ был очень широк. Вопросы общей лингвистики составляют только часть его работ, пусть и весьма обширную. Достаточно внимания он уделял также и исследованиям славянских языков. Особый интерес для него представляла живая речь. Получила признание бодуэновская теория альтернации.

Бодуэн де Куртенэ признан одним из первых фонетистов в языкознании. Благодаря его ученикам были созданы первые фонетические лаборатории в Петербурге и Казани.

Лексика представлялась для Бодуэна де Куртенэ тоже весьма интересным разделом языкознания. Он переработал и дополнил словарь Даля. Также изучал социальную лексику и жаргон, детскую лексику и патологию языка.

Рассматривая взгляды Бодуэна де Куртенэ, можно задаться вопросом, имел ли он единую систему взглядов. Многие его ученики сокрушаются о том, что Бодуэн не создал таких работ, которые бы в полной мере отражали все его лингвистические взгляды. Они не раз отмечали, что он не создал целостной теории языка, однако, несомненно, он имел свою собственную, оригинальную точку зрения на основные вопросы теоретического языкознания.

1.3. Принципы суждений И.А. Бодуэна де Куртенэ.

В основе суждений Бодуэна де Куртенэ лежит несколько принципов, которые и определяют специфику его суждений. Среди этих принципов:

1. Стремление к обобщениям. Для Бодуэна как мыслителя было характерным стремление к обобщениям, представляющее необходимое условие для общелингвистических исследований. Этот принцип Бодуэн пропагандировал и в Казанской школе. Обобщение для него не обозначало отрыва от языкового материала.

2. Объективное изучение языка. Вторым принципом, которому следовал Бодуэн, является требование объективного изучения языка. Вытекает оно из общеметодологического положения, что наука должна рассматривать свой предмет сама по себе, таким, каков он есть, не навязывая ему чужих категорий.

3. Языковое чутье. Сам Бодуэн писал по этому поводу: «Я полагаю, что всякий предмет нужно прежде всего исследовать сам по себе, выделяя из него только такие части, какие в нем действительно имеются, и не навязывать ему извне чуждых ему категорий. В области языка объективным руководителем при подобных научных операциях должно служить чутье языка и вообще его психическая сторона. Ссылаюсь же я на чутье языка потому, что для меня оно не есть какая-то выдумка, не есть какой-то субъективный самообман, но факт действительный и вполне объективный».

4. Критика традиционных грамматик. В работах Бодуэна дан критический анализ традиционных филологический грамматик. Он выступает против того, что в них присутствует смешение устной и письменной речи, а также буквы и звука.

5. О значении изучения живых языков. Бодуэн де Куртенэ писал: «Для языковедения…гораздо важнее исследование живых, т.е. теперь существующих языков, нежели языков исчезнувших и воспроизводимых только по письменным памятникам…Только лингвист, изучивший всесторонне живой язык, может позволить себе сделать предположение об особенностях языков умерших. Изучение языков живых должно предшествовать исследованию языков исчезнувших». [Шарадзенидзе 1980: 23]. Под изучением живых языков Бодуэн имеет ввиду изучение не только территориальных диалектов, но и социальных, то есть речь всех слоев общества, включая язык уличных мальчишек, торговцев, охотников и др.

ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ БОДУЭН ДЕ КУРТЕНЭ

(1845-1929)

Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ - крупнейший русский и поль­ский языковед. Бодуэн де Куртенэ со­вершил переворот в науке о языке: до него в лингвистике господствовало историческое направление, а языки исследовались исключительно по пись­менным памятникам. Бодуэн дока­зывает, что сущность языка - в ре­чевой деятельности, и призывает к изучению живых языков и диалектов. Только таким путем можно понять языковой механизм и проверить пра­вильность лингвистических описаний. Важность этого нового подхода к изучению языка можно сравнить с ролью, которую в естественных науках играет принцип эксперимента: без экспериментальной проверки теория мертва.

Сам Бодуэн де Куртенэ в течение многих лет изучает разные индоевро­пейские языки, которыми овладевает настолько, что пишет свои работы не только на русском и польском, но и на немецком, французском, чешском, итальянском, литовском и других язы­ках. Он проводит по нескольку меся­цев в экспедициях, изучая славянские языки и наречия, и при этом тщатель­но записывает все фонетические их особенности. В то время подобная методика изучения языка многим ка­залась странной: ведь лингвистика была наукой кабинетной, книжной.

Из фонетических работ Бодуэна выросла его теория фонем и фонети­ческих чередований, которая до сих пор сохраняет свою научную цен­ность. Логическим развитием теории фонем явилась созданная Бодуэном теория письма. В ней были заложены многие основные идеи и понятия, фигурирующие в современных рабо­тах.

Внимательный к фактам живых языков, Бодуэн в то же время считал, что самое важное в лингвистических описаниях - отражение системности языка, «группировка по противо­поставлениям и различиям». Такое со­четание - богатого языкового мате­риала и системного подхода к его опи­санию - позволяло Бодуэну не только давать глубоко верные «портреты» различных языков и диалектов, но и делать обобщения, без стремления к которым, по его собственным словам, «не мыслима ни одна настоящая наука».

Бодуэна де Куртенэ отличали нова­торство мысли и смелость в выска­зывании новых идей. С должным уважением относясь к достижениям предшественников, он, однако, без колебаний отвергал все рутинное, мешавшее развитию науки, и выдви­гал положения, поражавшие его сов­ременников необычностью.

Так, он первым начал применять в языкознании математические мето­ды; доказывал, что язык можно не только бесстрастно изучать, но и на­правлять его развитие, сознательно воздействовать на него (т. е. стоял у истоков целого лингвистического на­правления, получившего впоследствии название теории и практики языкового строительства или языковой поли­тики); своими фонетическими иссле­дованиями, методика которых карди­нально отличалась от всего, что было в этой области до него, Бодуэн зало­жил камень в основание будущей экспериментальной фонетики , давшей особенно значительные результаты в середине XX в.

При изучении языка Бодуэн не за­мыкался в рамках лингвистики. На­против, он считал, что языкознание должно опираться на достижения пси­хологии и социологии, что полное ис­следование языковых фактов невоз­можно без обращения к данным этно­графии, археологии , истории куль­туры. Все это Бодуэн не просто декла­рировал, а практически осуществлял в своих работах, при знакомстве с которыми изумляет широта и глубина познаний автора в самых разных обла­стях.

Поразительна ранняя зрелость Бо­дуэна де Куртенэ как ученого. Знаме­нитый Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона в томе, вышед­шем в 1891 г., называет 46-летнего Бодуэна де Куртенэ «одним из выда­ющихся современных лингвистов». Сам же Бодуэн был необыкновенно скромным человеком. О себе, напри­мер, он писал, что «отличался не­удовлетворительною научною под­готовкой и небольшим запасом зна­ний». Этого запаса знаний, однако, ему вполне хватило не только для создания ряда глубоко оригиналь­ных трудов, но и на то, чтобы осно­вать знаменитую казанскую школу лингвистов. После Казани, где Бодуэн работал в 1874-1883 гг., он препода­вал в Юрьевском (сейчас Тартуский; 1883-1893), Краковском (1893-1900), Петербургском (1900-1918), Вар­шавском (с 1918 г.) университетах.

Прожив долгую, насыщенную на­учными поисками и творчеством жизнь, де Куртенэ внес неоценимый вклад в науку о языке. Он обогнал свое время, и многие вы­сказанные им идеи начали углубленно разрабатываться в лингвистике лишь десятилетия спустя.

ФИЛИПП ФЕДОРОВИЧ ФОРТУНАТОВ

(1848-1914)

«Неимоверно разрослось то дело, которое 22 января 1876 г. в 10 часов утра начал молодой доцент Фортуна­тов», - писал о своем учителе. В этот день начал свои лекции в Московском университете.

Был необыкновен­но мощным создателем новых лин­гвистических идей. В своих трудах по сравнительно-историческому языко­знанию он пересмотрел и обновил трактовку многих сложных вопросов о древнейших процессах в индоевро­пейских языках.

Огромное значение имеют иссле­дования Фортунатова в области сла­вяно-балтийской акцентологии. В пер­вую очередь - открытый им закон передвижения ударения от начала к концу слова, отражающийся как в славянских, так и в балтийских язы­ках, некогда обусловленный фонети­ческой позицией. Сравним, например, русское: им. п. рука, вин. п. руку; винительный падеж сохраняет старое место ударения, а в именительном падеже некогда имело место передви­жение ударения с начального слога на конечный. Этот закон известен в язы­кознании под именем «закона Форту­натова - де Соссюра».

Нередко несколько слов в трудах Фортунатова порождало в дальней­шем новые научные поиски. Так, лако­нично сформулированное Фортунатовым учение о грамматической форме вызвало в лингвистике вихрь глубоко плодотворных идей.

Учиться у приез­жали ученые разных стран: О. Брок (Норвегия), Торбьёрнсон (Швеция), Педерсен (Дания), ван-дер-Коп (Голландия), Поль Буайе (Фран­ция), Сольмсен, Бернекер (Герма­ния), Мурко, Поливка (Чехия), Белич, Томич (Сербия), Миккола (Фин­ляндия), Богдан (Румыния) и другие.

Особенно верно и глубоко поняли идеи и общее на­правление его поисков, - ведущие ученые 10-30-х гг. нашего века. Это было второе поколение московской лингви­стической школы (первое, естествен­но, - сам Фортунатов).

Третье поколение московской лин­гвистической школы - , ­ский, ­ская, . Они - активные строители советского языкознания в 30-60-х гг.

АЛЕКСАНДР АЛЕКСАНДРОВИЧ РЕФОРМАТСКИЙ

(1900-1978)

Александр Александрович Реформат­ский - выдающийся советский язы­ковед. Филологам он известен прежде всего как автор вузовского учебника «Введение в языкознание», по кото­рому они учились. И преподаватели, и студенты знают: если готовиться «по Реформатскому», то экзамен сдашь хорошо.

Яркая, колоритная индивидуаль­ность проявля­лась во всем: писал ли он научные работы , выступал ли с кафедры, или сидел с гостями за столом.

Знаток русской культуры, истории, русского быта, страстный охотник, заядлый шахматист, тонкий ценитель музыки, мастер стихотворного шутли­вого экспромта, был прежде всего лингвистом. И во всех своих увлечениях лингвистом оставался: слушая оперные арии, он замечал особенности произношения, которые требовали лингвистических объяснений; из теории шахматной игры он заимствовал принцип «избы­точной защиты» и использовал его при изучении структуры текста (пример избыточности такого рода: точка в конце предложения и заглавная буква в начале следующего); размышления над охотничьими терминами помогали ему в понимании лингвистической сущности термина вообще.

По собственному признанию Алек­сандра Александровича, он всю жизнь был влюблен в лингвистику, в слово, даже в фонему.

В работах высокий уровень научной абстракции , конструктивная точность анализа органически сочетаются с присталь­ным вниманием к фактам живого язы­ка: к слову, к звуку, к оттенку звука. Язык интересовал ­ского во всех своих проявлениях: в звучащей и письменной речи, в бытовом разговоре и профессиональном употреблении, в художественном тек­сте и в пении.

Научные интересы ­ского были необычайно разнообразны: ему принадлежат работы (во многом новаторские) по фонологии и фоне­тике, теоретическим вопросам грам­матики, словообразованию , лексике, теории письма, терминологии, машин­ному переводу, истории языкознания и другим отраслям лингвистической науки. И вот что замечательно: в каж­дой их этих отраслей Александр Алек­сандрович брался за решение самых трудных и сложных проблем совре­менного языкознания, например: о со­отношении синхронии и диахронии, о системе в языке, о том, как воплоща­ется язык в речи. Он изучал эти про­блемы глубоко, профессионально - и в то же время умел делать их из слож­ных простыми, доступными понима­нию многих.

- прекрасный педагог, лектор, пропагандист лингви­стики. Он умел увлечь слушателей предметом своих лекций, своим тем­пераментом, живым и сочным русским словом. В его лекциях в еще большей степени, чем в печатных работах, «совмещалось несовместимое»: стро­гое научное рассуждение, каламбур, парадоксальное столкновение фактов, экскурс в далекие от лингвистики обла­сти, строки из стихов любимого поэта, шутка, афоризм ... И все это освещен­ное душевным огнем, пронизанное страстностью, не оставлявшей в слу­шателях места равнодушию.

И еще одна черта была присуща: он любил моло­дость и «молодые» идеи в науке. Мно­гие свои мысли о языке и языкознании высказывал уст­но, в беседах с друзьями, среди кото­рых всегда преобладала молодежь.

ФЕРДИНАНД ДЕ СОССЮР

(1857-1913)

Есть ученые, которые своими трудами закладывают основы целых отраслей знания.

Выдающийся швейцарский линг­вист Фердинанд де Соссюр стоял у истоков не одного, а нескольких на­учных направлений. Он - основатель так называемой социологической шко­лы в языкознании. В то же время многие положения лингвистической концепции Соссюра послужили базой для формирования структурной линг­вистики - другого направления в современном языкознании.

Его ранняя работа (он написал ее в 21 год) о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках явилась настоящим открытием. Имен­но здесь Соссюр высказал поразив­шую не только его современников, но и потомков знаменитую гипотезу: исследуя языки, произошедшие из единого, много веков назад исчез­нувшего индоевропейского праязыка, Соссюр предположил, что в этом пра­языке должны были быть опреде­ленные звуки. Более того, по тем «сле­дам», которые сохранились в индо­европейских языках, он предсказал характер этих звуков (Ларингальная гипотеза). Через полвека, когда был дешифрован хеттский язык, это предсказание Соссюра полностью подтвердилось.

При жизни Соссюр опубликовал очень мало работ. Да и после его смерти, когда А. Сеше и Ш. Балли напечатали основной труд своего учи­теля - цикл лекций «Курс современ­ной лингвистики»,- все работы Сос­сюра уместились в одном томе на 600 страницах. Но их оригинальность и глубина таковы, что до сих пор они питают идеями мировую лингвис­тику.

Лингвистическое кредо Ф. де Сос­сюра не свободно от недостатков и крайностей - это не раз отмечали многие его критики. Но то положи­тельное, что сделал Соссюр в языко­знании, с лихвой покрывает эти недо­статки. Особенно велики заслуги Соссюра в разработке фундаменталь­ных теоретических проблем языкозна­ния. Вот соссюровское решение не­которых из этих проблем.

1. Соссюр рассматривает язык как целостную систему знаков, в которой каждый элемент определяется всеми другими. Он сравнивает язык с иными знаковыми системами и выражает мнение о необходимости создать нау­ку, «изучающую жизнь знаков внутри жизни общества». Тем самым он вы­сказал идею создания семиотики, т. е. стоял у колыбели еще одной отрасли знания.

2. Соссюр различает язык и речь. Речь - индивидуальна и конкретна; она полна случайных, несущественных особенностей. Язык же - это абстракция, это «система чисто лингвистических отношений». Соссюр считал (сейчас это мнение не разделяется учеными), что лингви­стика должна изучать только язык, а речь - это объект нелингвистиче­ских наук.

3. В дососсюровском языкознании преобладал исторический подход к фактам языка. Соссюр первым раз­делил и противопоставил два возмож­ных аспекта изучения языка - диа­хронический (исторический) и синхронический. Поскольку язык - это система отношений, изучить и понять эти отношения можно лишь при синхроническом, «надвременном» взгляде на язык: время разрушает системные связи. Отстаивая этот взгляд, Соссюр сравнивал язык с шах­матной игрой. Когда мы садимся играть в шахматы, нам не важно, из какого материала сделаны шахматные фигуры,- мы должны знать правила игры и значимость каждой фигуры. Чтобы понять, как "устроен язык, как он функционирует, мы также должны знать систему его значимостей, пра­вила организации этой системы. А то, как возникла эта система, какой исто­рический путь прошли ее элементы, несущественно.

Ф. де Соссюр был прекрасным педагогом. В течение двух десятиле­тий он преподавал в Женевском уни­верситете и воспитал целую плеяду талантливых учеников, ставших впос­ледствии замечательными линг­вистами.

АЛЕКСАНДР МАТВЕЕВИЧ ПЕШКОВСКИЙ

(1878-1933)

Если бы все, что написано Пешковским, собрать в одну большую книгу, ее можно было бы назвать - «Рус­ская грамматика в освещении Пеш­ковского». А состоит это освещение в особом взгляде на русскую грамма­тику.

Грамматика Пешковского реа­листична. Она начинается с формы, т. е. с того, что может слышать, видеть, сопоставлять каждый. А сопо­ставляя, мы держимся за смысл. Поэ­тому сразу видим, что в сочетании разбитое стекло совсем не то значение корня стекл-, какое появляется в фор­мах глагола стекать. Грамматика Пешковского начинается с формы осмысленной, подкрепленной значе­нием и им гарантированной.

Главная книга (она издавалась 7 раз: первый - в 1914 г., седьмой - в 1956 г.) - «Русский синтаксис в научном осве­щении».

Она родилась в результате восьми­летней учительской работы в москов­ских гимназиях, из желания позна­комить своих 14- и 15-летних учеников с настоящей, научной грамматикой родного языка. Это видно и из тек­стов Пешковского: в них постоянно - мы, но не авторское, единоличное, а мы - дуэта с читателем: «Возьмем слово черный и образуем от него ряд слов... станем вдумываться в значе­ние слова чернота... укрепившись на такой позиции, мы сможем уловить и еще одну черту в значении глаго­ла...»

Вместе со своим читателем Пешков­ский размышляет, наблюдает и экс­периментирует. Это он придумал мно­жество остроумных лингвистических экспериментов (уже потом о важности эксперимента в лингвистике писал).

Наблюдения Пешковского расши­ряли круг фактов, относимых к грам­матике: он первым показал, что инто­нация может быть грамматическим средством, она включается в работу там, где более ощутимые средства - предлоги, окончания, порядок слов - «недорабатывают».

Грамматический реализм Пешков­ского - тот фильтр, сквозь который пропускались лингвистические идеи, имевшие хождение в начале нашего века. При разъяснении разных сторон грамматического строя русского язы­ка Пешковский опирался на идеи своего учителя Фортунатова, а также Потебни и Овсянико-Куликовского. Эти иногда неожиданные объединения вместе с его настоящими открытиями и составляют существо его - Пешковского - освещения русской грам­матики. Оно было принято выдаю­щимися лингвистами: Шахматовым. Карцевским, Щербой - теми, кто ценил верность языковому факту. Пешковскому не было свойственно постоянное следование однажды взятому за основу. Воспитанник фор­мальной школы Фортунатова, он не боялся отойти от системы его пред­ставлений, когда к этому подводили собственные наблюдения или убеди­тельные доводы других лингвистов Он не боялся отказаться и от того, что было понято и написано им самим, переиздавая свою главную книгу г третий раз (1927), Пешковский, как он сообщает в предисловии, почти весь текст пишет заново.

Время жизни Пешковского, время его лингвистической работы было трудным временем формирования новой советской культуры, науки. школы. В это трудное время Пешков­ский писал учебники русского языка исполненные веры в то, что наука должна быть понятна и нужна каж­дому маленькому гражданину нашего государства, каждому, кто хотел бы научить детей грамотно и любовно относиться к своему языку.

Пешковский считал, что лингвист должен «активной проповедью» вме­шиваться в языковую жизнь общест­ва, в практику школьного лингвисти­ческого образования. Сам он зани­мался этим всю жизнь - неустанно и страстно. Он разъяснял, что только сознательное владение грамматикой делает человека по-настоящему гра - мотным, помогает ему культурно и ясно говорить. Он обращал внимание на огромную социальную значимость языковой культуры: «Умение говорить - это то смазочное масло, которое необходимо для всякой культурно-государственной машины и которого она просто остановила бы».

Еще не все уроки Пешковского усвоены нами. Его книги, написания для детей, читают внимательно новые поколения взрослых лингвистов.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ШАХМАТОВ

(1864-1920)

- выдающийся язы­ковед и историк конца XIX - начала XX в. Научные склонности Шахматова проявились очень рано: в 1881 г., семнадцатилетним юношей, он публи­кует в крупнейшем европейском сла­вистическом журнале свою первую научную статью «К критике древне­русских текстов». В следующем году, будучи гимназистом выпускного клас­са, выступает как неофициальный оппонент на защите диссертации будущим академиком ­левским, поразив московскую профес­суру глубиной критического анализа. Став студентом историко-филологи­ческого факультета Московского университета, Шахматов занимается научной деятельностью под руко­водством виднейших ученых-языко­ведов того времени ­това и. Будучи студентом, пишет «Исследова­ние о языке новгородских грамот XIII и XIV вв.» (издано в 1886 г.), которое до сих пор остается образцом научного описания и публикации древних текстов, критического анали­за их языка с целью выявления осо­бенностей местного диалекта. Весной 1894 г. Совет историко-филологи­ческого факультета Московского уни­верситета при защите диссертации сразу присуждает 29-летнему ученую степень доктора наук. В 1899 г. он становится самым молодым в истории русской филоло­гии академиком.

Научные интересы ­това были сосредоточены в области истории и диалектологии русского и других славянских языков. Ему принадлежит серия авторитетных исследований по реконструкции древ­нейшей славянской и древнерусской системы звуков и форм, которые были обобщены в фундаментальном «Очер­ке древнейшего периода истории рус­ского языка» (издан в 1915 г. в серии «Энциклопедия славянской филоло­гии») и в «Курсе истории русского языка», прочитанном в 1908-1911 гг. в Петербургском университете.

Обосновал в своих реконструкциях древнего языкового состояния необходимость широкого привлечения диалектологических дан­ных, которые после его работ ста­новятся основным источником истори­ческого изучения языка. Именно в све­те диалектологических данных приоб­ретают новое значение показания древних письменных памятников для восстановления особенностей живой древнерусской речи.

Особые заслуги принадлежат в разработке проб­лем происхождения восточнославян­ских народов и их языков, чему он посвятил около двух десятков работ. Первая («К вопросу об образовании русских наречий») была опублико­вана в 1894 г., а последняя (брошю­ра «Древнейшие судьбы племени») увидела свет в 1919 г. Им была впер­вые создана стройная и логически. строгая концепция, опирающаяся на идею неразрывной связи истории язы­ка с историей говорящего на нем народа.

Хотя частные характеристики и вы­воды в настоящее время не сохраняют своего значения (материал, на который он опирался на рубеже XIX - XX вв., был еще очень скудным), однако основы в принципы построения его концепции остаются актуальными и позволяют на новом материале разрабатывать поставленные * проблемы.

Как историк, осо­бенно много занимался происхожде­нием и составом русских летописей Ему принадлежит прочно вошедшая в науку концепция русского летопи­сания, раскрывающая сложные взаимоотношения разных редакций списков дошедших до нас и даже неизвестных (но предсказанных уче­ным и позднее обнаруженных) летописей. Им установлено время созда­ния и источники старейших лето­писных сводов, и в частности «Повести временных лет» - основного летописного сочинения, созданного монахом Киево-Печерского монастыря Нестором в начале XII в. Проблемам летописания посвящен ряд его работ.

В последний период своей деятельности читал в Петербургском университете курс современного русского литературного языка, а затем отдельно - курс синтаксиса русского языка. «Синтаксис русского языка» оказал огромное влияние на последующее развитие отечественных синтаксических учений.

ФЕДОР ИВАНОВИЧ БУСЛАЕВ

(1818-1897)

- один из самых ярких русских филологов середины XIX в. Он занимался широким кругом вопро­сов языкознания, литературоведения, фольклористики и искусствоведе­ния, был блестящим педагогом и лектором, академиком, профессором Московского университета.

Детские годы про­шли в Пензе, где его первым гимна­зическим преподавателем русского языка был. После окончания Московского университета в 1838 г. и сам в течение ряда лет работал учителем русского языка и литературы. Его методический опыт обобщен в книге «О преподавании отечественного язы­ка» (1844), где он провозгласил необходимость сравнительно-истори­ческого изучения родного языка после усвоения основных его правил. Вы­соко оцененное современниками, это первое отечественное научно-методи­ческое пособие по преподаванию русского языка было переиздано спу­стя почти столетие - в 1941 г., что свидетельствует о жизненности науч­ных и педагогических идей его ав­тора.

Не менее блестящую судьбу имела и следующая книга - «Опыт исторической грамматики русского языка» (1858), перво­начально созданная как учебное по­собие по русскому языку и разви­вающая намеченную еще в первой книге идею о необходимости истори­ческого изучения языка, которое он считал единственно научным. Эта книга при жизни автора выдержала пять изданий под названием «Исто­рическая грамматика русского язы­ка», а в последний раз была переизда­на в 1959 г. - спустя столетие после первого издания; название книги со временем стало общепринятым наиме­нованием курса истории русского языка, читаемого в университетах и педагогических институтах. Ф. И. Бу­слаеву принадлежит и первая «Исто­рическая хрестоматия церковносла­вянского и древнерусского языков » (1861), включающая важнейшие письменные памятники средневековой Руси. в статье, посвя­щенной памяти, отме­чал, что именно его работы положили основание историческому преподава­нию русского языка в учебных за­ведениях России.

В своих языковедческих трудах отразил очень ха­рактерный для европейского языко­знания середины XIX в. романти­ческий взгляд на древнее состояние

языка как необычайно богатое составу звуков и форм; а последующую историю языка расценивал постепенную утрату им того богатств которое «язык имел искони». Объяснял он это тем, что, являясь орудием выражения поступательно развивающейся человеческой мысли, язык непрерывно обогащается сло­вами и новыми синтаксическими конструкциями, но теряет прежнее богатство морфологических форм, ибо, по мнению ученого, из «живого организма» все более становится «условным знаком для выражения мысли». В этой идее для нас ценна убежденность, что «история языка неотделима от исто­рии его носителей», и прежде все­го их духовной жизни и непре­рывно развивающегося мышления

В 60-е гг. , ставший к этому времени академиком, все более увлекается историей литературы и устным народным творчеством. В 1861 г. выходит сборник ис­следований «Исторические очерки русской народной словесности и искусства», содержащий статьи о русском эпосе, о поэзии XVII в., о древнерусской народной литературе и искусстве, где изложена интересные наблюдения, основанные на сопоставлении русского средневе­кового искусства с византийским и западноевропейским. Вопросам древней славянской мифологии и её отражению в народном искусстве посвящены многие работы Ф. И. Бу­слаева.

В 70-е гг. интересы ученого все более переключаются на изучение иконографии, стенной живописи, книжного орнамента и других видов древнего искусства, где ему принадле­жат капитальные исследования, считающиеся основополагающими в этой области знаний. В 1888 г. за эти труды Московский университет присвоил звание док­тора теории и истории искусств. Эти научные интересы для не были случайностью: он и в языке всегда высоко ценил его эстетическую образную силу.

АЛЕКСАНДР АФАНАСЬЕВИЧ ПОТЕБНЯ

(1835-1891)

Александр Афанасьевич Потебня - выдающийся украинский и русский филолог. От своих ученых-современ­ников отличался необычайной широтой научных инте­ресов и энциклопедизмом знаний. Это отчетливо проявилось в его тру­дах: они посвящены русской грамма­тике (основной труд - «Из записок по русской грамматике» в 4-х томах), звуковому строю русского языка, различиям южных и северных рус­ских говоров, истории украинского и русского языков, их сравнитель­ному анализу, истории основных грамматических категорий. Особенно значительны результаты, полученные при сопоставительном изучении им синтаксиса восточно­славянских языков.

В этих работах использован об­ширный материал, который разобран с такой основательностью, даже до­тошностью, с привлечением столь мно­гочисленных источников, что в тече­ние многих десятилетий труды оставались непревзой­денным образцом лингвистических ис­следований.

И это лишь часть научного творчества талантливого ученого. Язык он рассматривал как компо­нент культуры, духовной жизни наро­да. Отсюда интерес к обрядам, мифам, песням славян: ведь здесь язык воплощается в раз­нообразных, порой причудливых формах. И Потебня тщательно изу­чает поверья и обычаи русских и украинцев, сопоставляет их с культу­рой других славянских народов и публикует несколько капитальных работ, составивших вклад не толь­ко в языкознание, но и в фолькло­ристику, искусствоведение, этногра­фию, историю культуры.

Живо интересовала связь языка и мышления. Этой проб­леме посвящена одна из первых его книг - «Мысль и язык» (1862). Здесь - а было ему всего 26 лет - не только показал себя ду­мающим и зрелым философом языка, не только обнаружил поразитель­ную начитанность в специальных исследованиях (отечественных и за­рубежных авторов), но и сформули­ровал ряд оригинальных и глубо­ких теоретических положений. Так, он пишет об органическом единстве ма­терии и формы слова, в то же время настаивая на принципиальном раз­граничении внешней (звуковой) формы слова и внутренней (лишь многие годы спустя это положение было оформлено в языкознании в виде противопоставления плана выра­жения и плана содержания). Ис­следуя особенности мышления, кото­рое, по мнению Потебни, может осу­ществляться только в слове, он разли­чает поэтический (образный, символи­ческий) и прозаический типы мышле­ния. С развитием мышления связывал эволюцию языка.

В творческом методе внимание к мельчайшим фактам язы­ковой истории органически сочета­лось с интересом к фундаменталь­ным, коренным вопросам языкозна­ния. Его глубоко интересовала исто­рия образования категорий существи­тельного и прилагательного, противо­поставления имени и глагола в рус­ском и других славянских языках. Он размышляет над общими вопросами происхождения языка, над процес­сами обновления языка в ходе его исторического развития и причина­ми смены одних способов выраже­ния другими, более совершенными. «Новые языки, - писал он в одной из своих работ, - вообще суть более совершенные органы мысли, чем древ­ние, ибо первые заключают в себе больший капитал мысли, чем послед­ние».

Во времена преобла­дал «атомарный» подход к изучению языка; иными словами, каждый факт, каждое языковое явление нередко рассматривались сами по себе, в отры­ве от других и от общего хода язы­кового развития. Поэтому поистине новаторской, опережающей время была мысль Потебни о том, что «в язы­ках есть система», что то или иное событие в истории языка надо изучать в его связях и отношениях с други­ми.

Слава Потебни-ученого намного пе­режила Потебню-человека. Некото­рые его работы были изданы посмерт­но (например, «Из записок по теории словесности» - в 1905 г., 3-й том «Записок по русской грамматике» - в 1899 г., а 4-й -в 1941 г.). И до сих пор ученые открывают в творческом наследии великого филолога свежие мысли, оригинальные идеи, учатся методи­ческой тщательности анализа языко­вых фактов.